«Я начинал с плёнки, и мне нравится». Фотограф Александр Мец представил в Белгороде персональную выставку

Фото: Антон Вергун

В галерее фотоискусства им. В. А. Собровина в Белгороде персональную выставку «Избранное» представил московский фотограф, преподаватель МГУ им. М. В. Ломоносова Александр Мец. Вниманию читателей Go31 – его размышления о любимом деле.

О начале

Родился я в городе Апатиты Мурманской области. Очень ценю этот город. Как любой фотограф моего возраста, я начинал со «Смены 8М». Каждый кадр был попыткой самовыражаться. Мой первый кадр был получен, когда мне было лет шесть-семь. Я снял собственного деда. Очень хотел снимать и дальше. По образованию горный инженер – электромеханик, закончил Московский горный институт. Соответственно, я много снимал, геология – это вопрос съёмки, фиксации.

О коршунах и гаражах

Жалко, упустили сегодня два кадра. Думаю, у каждого фотографа есть не снятые кадры, о которых он жалеет. Как и у любого актёра есть роль, которую он не сыграл. Вот мы ехали сегодня и не сняли лосиху с лосятами и двух косуль. Коршуны летали над нами постоянно, как бы приглашая: поснимай нас. Мы уже приготовили фотоаппараты, но всё это ушло. Заметил в Белгороде отличные гаражи и надеюсь их поснимать, мне они очень понравились. Такое ощущение, что турецкие постройки, друг на друге. А у меня есть серия гаражей.

О преподавании

Я преподаю на журфаке МГУ, кафедра фотожурналистики. Занимаюсь техникой съёмки, фотографией в рекламе. База у нас не очень технически продвинута, поэтому таскаю студентов на собственную студию. Самый оптимальный вариант чему-нибудь научиться.

О выставке

Эта выставка – небольшая часть того, что я очень люблю. Снимаю ещё на широкий формат. Но немножко сил уже не хватает, потому что с панорамой много возни. Всё снято прямым кадром, без кадрирования. Небольшой обрез с пенокартоном, но кадр целиком. Мне кажется, что это уникальное явление. Панорама мне нравится больше, чем стандартные соотношения, например, четыре к трём. Здесь больше информации, и она позволяет вам погрузиться в мир. Вы ощущаете это. Наши глаза, зрение сканирует пространство: мы не смотрим в одну точку, всё время перемещаем взгляд и считываем, создаём некую картину. Здесь то же самое. Тарантино снимает панорамным кадром. Широкий формат в кино совершенно по-другому ощущается, нежели мы смотрим в маленькое окошко. В этом плане я любитель панорамного формата.

О плёнке и нейросетях

Меня вот сегодня спрашивали, почему плёнка. Это, конечно, дорого, неудобно, долго, но я начинал с плёнки, и мне нравится. У каждого человека есть какая-то фишка. Я много видел людей, которые до сих пор снимают на плёнку. В современной фэшн-индустрии плёнка считается сейчас популярной, модной темой. Цифра другое. В погоне за получением результатов… И эта мгновенность, не скажу, что она обедняет, но она упрощает получение результата. У нас вот последнее время искусственный интеллект фотошопит. И паника, что у нас исчезнут фотографы… Знаете, в своё время появление фотографии дало толчок появлению новых направлений в живописи. Художники забеспокоились, что возник мгновенный результат, который стоит не так дорого. История о том, как появился импрессионизм. Фотография дала толчок. Почему сейчас фотографии не получить новый толчок при появлении искусственного интеллекта, нейросети?

О молниях и фотошопе

Я люблю снимать молнии. Они же от меня вдалеке. Но вот я показываю картинку снятой молнии, а мне говорят: да это в фотошопе нарисуют за две секунды. Отвечаю: слушайте, есть часы китайские, а есть швейцарские. Они делают одно и то же дело – показывают время. Но совершенно разное отношение. Твоё восприятие мира через фотографию… Тут не вариант – получится или не получится, как на рыбной ловле. Ты каждый кадр выстраиваешь, видишь его в видоискателе. Ты не можешь хлопнуть в ладоши, и всё. Это когда ты снимаешь на цифру.

Об ограничении и свадебной фотографии

Я, например, даю студентам ограничение: 15 кадров. И ты должен сделать хотя бы пять-шесть кадров идеальных, максимально выложиться. Потому что иначе вы просто щёлкаете, берёте не качеством, а количеством. Когда я начинал, [на съёмку свадьбы] мне выдавали три плёнки. На крайний случай была четвёртая плёнка. Это получается где-то 108-120 кадров. И каждый кадр должен быть каким-то уникальным. Сейчас современный фотограф снимает не на одну камеру, а на две – до 10-15 тысяч кадров. Причём бывает, снимают разные фотографы с разных точек. Конечно, из этого ты можешь составить какую-то уникальность. У каждого свой подход. Я не говорю, что это плохо или хорошо. И нейросети – тоже вариант, помощь в создании каких-то образов. Но мне кажется, когда ты делаешь что-то руками, это более ценно.

Об аутентичности

В Москве в апреле был форум фотографов дикой природы Nature Photo Talks. Одна из тем докладов – нейросети в современной фотографии. Человек вышел, правильно, грамотно разобрал все сети по частям. Как, что, где, для его их использовать. Но речь шла про «дикую» фотографию. Мне кажется, уникальность съёмок дикой природы – в аутентичности, в том, что вы снимаете то, что вы видите. Это мой взгляд. Вот фотография: две скалы, и посередине луна. И все говорят: вау, как красиво! Но выясняется, что это две фотографии. Но это же не фотография. Это цифровое изображение. Это не относится к фотографии. Наверное, в скором будущем это будет отдельно. Даже Стив МакКарри, который снимал на плёнку и до сих пор снимает на слайд, признался, что его фотография подвергается цифровой обработке. Перенос изображения, сдвиг объектов. Но это же не фотография. Он признался, что у него команда работает. И сказал, что он цифровой рассказчик, не фотограф. У нас люди жестокие, сразу его захейтили: как так, вы разбили наше сердце, мы думали, вы уникальны, каждый кадр идеален, ты его воспринимаешь как единое целое. Моё отношение к плёнке: я не люблю внедрения именно в обработке. Я понимаю, что это часть процесса. Но максимум, что я могу сделать – повысить экспозиционные параметры: добавить яркость, проявить тени, добавить фактуры.

Об отношении к результату

Я не призываю вас снимать на плёнку. В этом желании требуется некая техническая часть. Немножко более сложно. Экспозиции, композиции, технические особенности и так далее. Когда печатаешь фотографии, у тебя потом начинаются муки творчества. Что-то нравится, что-то не нравится, что-то по-другому смотрится. Мне нравится сам процесс творчества, это магия. Я картинку вижу уже в голове. Без этого никак нельзя, особенно это касается плёнки. Ты можешь как угодно снимать. Есть подход: вы не должны сразу бежать смотреть и обрабатывать. Если это, конечно, не репортаж, не съёмка мероприятий. Если это что-то долгоиграющее, ваше творчество, оно должно немножко настояться. Свежее оно не всегда хорошо. Ты получаешь глубокий вдох в процессе и выдох, когда ты получаешь то, что хотел.

О «Горизонте» и лишних деталях

Мне попадает в руки советский фотоаппарат «Горизонт». Жуткое зрелище. Он такой, знаете, очень странный фотоаппарат. Я познакомился с одним мастером, он был ремонтником. И написал ему: у вас нет пары мыслей о том, как улучшить «Горизонт»? Человек мне не ответил. Ну и ладно. Через две недели приходит письмо на электронную почту, 12 страниц мелким почерком. Знаете, вот когда разбираешь утюг, потом собираешь, и у тебя остаётся куча деталей. Здесь он то же самое предлагал. Человек уникальный был. Я не стал этим заниматься, снимал на «Горизонт».

О «Горизонте» и U2

Однажды узнаю, что в Москву приехал Антон Карбайн со своей выставкой. Он привёз свои фотографии, самый первый плёночный проект. Группа U2, 1987 год, альбом называется «Древо Иисуса» (The Joshua Tree). Четвёрка группы стоит на фоне дерева странного вида в форме креста. В пустыне Аризоны они снимали. Кадр панорамный. И когда я увидел эту фотографию в более крупном масштабе, заметил, что на переднем плане музыканты нерезкие. Резкость на дереве. А у Карбайна есть своя методика съёмки. Это его фишка – передний план не в резкости, она на заднем плане. Ты думаешь, это ошибка, но нет, это свой стиль. И у него спросили, откуда у него это. И он рассказывает: 1986 год, он едет с группой U2 в Аризону. И ему дают советский фотоаппарат «Горизонт». Надо было снять для обложки. А у «Горизонта» точка фокуса настроена на бесконечность. Карбайн не знал об этом. Он снимает группу, проявляет плёнку, и его спрашивают: слушай, старик, а чего они у тебя нерезкие такие? Он рассказывает уже потом на пресс-конференции: я понимаю, что если скажу правду, что я не знаю, на что снимал, я больше не буду снимать вообще ничего, поэтому сказал, что это древо Иисуса, резкость на нём, а они как второстепенные. Всем понравилось. Он понял, что это надо продвигать, и он продвигал. Такой вот фотоаппарат.

Записал Сергей Егоров

Фото: Антон Вергун