«Приезжайте быстрей, бабушка спит и не может проснуться!» Хроника одного инсульта

Эту историю нам рассказала белгородка Татьяна Сорокина. Она произошла 9 ноября, и разделила жизнь семьи на две части: до и после.

– Я живу вместе с мамой и дочкой-школьницей. Маме 62 года, она болеет артериальной гипертонией. А я перенесла перелом позвоночника, имею инвалидность и передвигаюсь с палочкой.

9 ноября маме стало плохо примерно в два часа ночи. У неё всегда были проблемы с давлением, раз в месяц мы стабильно вызываем скорую. Поэтому я в тот момент не испугалась. Услышав, что маму тошнит в туалете, спросила: «Если давление, может, укол сделать?» Мама отказалась, сказав, что давление у неё 160 (это нормально для её гипертонии), но очень сильно болит голова. Потом вроде пошла и легла. Слышу, опять идёт в туалет, и снова её рвёт. Я её жду, но она как-то очень уж долго на этот раз не выходит. Дверь открываю и вижу, что она сидит на полу и как бы засыпает. Я её поднимаю, лицо поворачиваю, а у мамы синий лоб и страшная синюшность под глазами, словно кто-то ударил в переносицу. Я не думала, что инсульт может произойти так быстро, считала, что человека что-то должно беспокоить. А мама целый день чувствовала себя отлично. Она получила QR-код, простояла в очереди за ним долго. Испугавшись, я принялась звонить в скорую.

Минут через 20-30 приехала бригада скорой медицинской помощи. Медики измерили артериальное давление. Мама ещё пыталась тогда разговаривать, но у неё уже была замедленная и путаная речь. Ей сделали инъекцию магнезии и горячий укол и стали собираться. Я удивилась такой поспешности, предполагая, что они останутся, чтобы всё-таки ещё раз измерить давление, но они точно спешили куда-то. Парень-медбрат, когда ставил укол, вену пробил, замотал маме ручку, потом стал колоть в тыльную сторону ладошки, а врач уже чемоданчик сложила и стала застёгивать куртку. Они сказали мне, что в состоянии больной виноваты перепад давления и какие-то магнитные бури. Сейчас, мол, она поспит, и всё будет хорошо. Мама стала клонить голову ещё при медиках. Они что-то спросили, мама им головой мотнула и следом таким нехарактерным для неё образом захрапела, словно два здоровых мужчины. Никогда я не слышала, чтобы у неё был такой храп. И вот они пошли на выход.

Я из спальни пошла их провожать ко входным дверям, ещё говорю: спасибо, до свиданья. Они мне отвечают: как уснёт, вы окошко откройте, чтобы свежий воздух был. Я возвращаюсь в спальню, слышу этот храп, понимаю, что мама уснула. Открыла окно и ещё подумала: надо же, как быстро укол подействовал, вот же хорошо. А ничего хорошего не было. Если бы доктор споткнулся, зацепился о палас и задержался на несколько секунд в квартире, может, всё было бы по-другому.

Я легла с мамой, ребёнка положила в зал, потому что ей в школу идти первый день после каникул, свет оставила включённым на всякий случай, чтобы не испугалась, а рядом с диваном поставила тазик: вдруг снова станет плохо. Но мама продолжала спать с этим чудовищным храпом. Я очень волновалась, не могла успокоиться. И вдруг услышала, что у мамы снова начались позывы рвотные. Я бегом в спальню. Мама, как лежала на спине, так её и тошнило. Я первым делом давай её переворачивать на бок. Зову, трясу: «Мама, мама!» А у неё глаза закрыты и храп этот ужасный. Переворачиваю маму и тут понимаю, что у неё шея, как тряпочка, ручки, как тряпочки, люди так не спят. Я её по щекам. Реакции нет. Веко поднимаю, а глаз застывший и смотрит в одну точку. Подбежала дочка. Я поняла, что случилось что-то страшное.  Кричу: «Анюта, звони быстрей по последнему номеру в телефоне!» Аня позвонила и сказала в трубку буквально следующее: «Бабушка заснула и не просыпается». Это ребёнок у меня так скорую вызывал.

Вторая скорая приехала тоже минут через 20-30. Медики зашли в комнату, глянули на маму и сразу сказали: произошло обширное кровоизлияние в мозг, инсульт. Я объясняю, что совсем недавно у нас скорая была. Доктор сильно удивился: и что, они не увидели синюшность? Вены у мамы действительно на лбу повылазили аж в палец толщиной. Вторая бригада объяснила, что, когда храп начался – это отказали лёгкие, её парализовало, и организм в этот момент сдался. Они мне говорят идти будить соседей, чтобы донести пациентку до машины скорой. Дескать, не в их компетенции спины рвать. Я побежала в три ночи квартиры обзванивать. Побежала, конечно, весьма условно. Трудно бежать с палкой и переломанной спиной. Многие просто не открыли дверь. Те, кто открыл, был явно в неадекватном состоянии. Один сосед под нами оказался нормальным, всё понял, быстро оделся и поднялся со мной наверх. А я, когда металась по подъезду, всё думала: как же так, ведь я тоже инвалид, в больницу попадала, так меня всегда на руках сносили, почему же с мамой надо искать посторонних людей? А если соседи не найдутся, как быть дальше?

Мы уже поднимались с мужчиной, когда я увидела своих врачей на пороге. Сосед сразу всё понял и рыкнул на них, вы, мол, куда? А доктор отвечает: «Мы обзвонили больницы, в Белгороде мест нету, вас повезут в Яковлевскую ЦРБ. Мы вызвали другую скорую, а у нас восьмичасовая смена заканчивается».

Мой сосед чуть ли не матом начал кричать, мол, вы на кого собираетесь парализованного человека с инсультом бросать? На неё, показывает на меня, и ребёнка? Понятно, он тоже нервничал в такой ситуации. И не выпустил их, пока не приехала ещё одна машина скорой помощи. Я очень ему благодарна, меня бы врачи вряд ли послушались.

Пока ждали третью скорую, выяснилось, почему медики просили позвать соседей. В этот злополучный день при въезде во двор моего дома (живём мы на Садовой, 65), как раз в четыре вечера установили шлагбаум, и он не был открыт. Мы живём во втором подъезде, а шлагбаум стоит возле четвёртого, и ещё придомовая территория: довольно приличное расстояние. Мне идти минут пять-семь. И всё это расстояние, как посчитали медики, нужно было нести больного на простыне. Мы были против установки шлагбаума, потому что я из-за нездоровья пользуюсь такси, а время бесплатного ожидания автомобиля три минуты. Я никак не успевала бы доковылять до шлагбаума за это время. Да и страшно было: вдруг газ там или ещё какой-то взрыв, как проедут машины? Но установщики шлагбаума убедили нас, что у всего спецтранспорта есть универсальные ключи.  Я говорю врачам: господи, ну почему вы молчали столько времени, уже давно открыли бы этот шлагбаум, дочка бы сбегала. А медики отвечают: «Вы сами себе проблемы устанавливаете, а потом ищите крайних. О каких вы ключах говорите? Ни у одной скорой помощи нет никаких универсальных ключей. В аналогичной ситуации больных носят соседи на руках».

Не будут же врать все три скорые помощи, которые возле шлагбаума этого сгрудились. Я послала Аню на улицу, чтобы она открыла его. Но оказалось, что его уже открыл кто-то из жильцов. Может, покурить человек вышел и увидел жёлтую реанимационную машину, может, домой поздно возвращался.

Вторая бригада дождалась приезда реанимобиля, потом уехала.  Медики спустили маму на простыне во двор, занесли её в машину, и мы поехали в Строитель.

Я до этого позвонила своему другу Николаю, объяснила, что с мамой плохо, и попросила его приехать, потому что знала: в больнице тем более некому носить больную. Там нет персонала. Колю не взяли в машину реанимации, он ехал сзади на такси. Его спросили медики в больнице: «Вы кто?» Он ответил: «Зять». «Тогда оставьте жене верхнюю одежду, а сами поднимайтесь, надо будет переложить больную с кушетки на каталку».

Пока я оформляла документы, у мамы взяли мазки. А потом Николай поехал с ней. Позднее он рассказал, что после того как ей сделали рентген и начали перекладывать обратно на каталку, она перестала дышать, впала в кому. Тут поднялась паника, её быстро повезли в реанимацию, подключили к искусственной вентиляции лёгких. И вот седьмые сутки мама находится в таком состоянии на ИВЛ без малейшей положительной динамики. Врач-реаниматолог говорит, что надежды ноль.

Как мне объяснили, если прошло полчаса от момента инсульта, то человеку требуется несколько лет на восстановление. Час – это уже необратимые изменения в головном мозге, и пожизненная инвалидность. После такого человек может не разговаривать или у него не будет работать одна сторона тела. А четыре с половиной часа, как у мамы... Мы с братом просили врача написать, какие лекарства могут ей помочь, готовы были их купить за любые деньги. Кредит бы взяли. А доктор просто руку опустил и сказал: в вашем случае можно только сходить в церковь, свечку поставить.