«Он убивал меня больше трёх часов». О чём говорят жертвы домашнего насилия

Государственная дума так и не приняла до сих пор закон «О профилактике семейно-бытового насилия». Но это не значит, что жертв бытового насилия становится меньше. В Белгороде в «Точке кипения» прошёл круглый стол, посвящённый теме насилия в семье. Проблему обсудили силовики, психолог и сами пострадавшие от жестокости близких.

Насилие в статьях

По словам начальника управления организации деятельности участковых уполномоченных полиции и подразделений по делам несовершеннолетних областного управления МВД Александра Толдинова, с точки зрения закона под домашним насилием понимают любые случаи причинения телесных повреждений, которые влекут за собой административную или уголовную ответственность.

 Участковый может самостоятельно выявить такой эпизод, узнав о нём от соседей или родственников. Заявление может написать и сама пострадавшая. Затем полицейский проводит проверку. После регистрации заявления или рапорта законом даётся три дня для принятия решений. Если есть повреждения, человека направляют на судебно-медицинскую экспертизу. Как правило, провести все необходимые мероприятия за столь короткий срок полицейскому не удаётся. Сотрудник полиции разрешено продлить время проверки до 10 суток. А если пострадавший проходит длительное лечение, то по закону всё может растянуться до 30 суток,

– говорит Толдинов.

 За 9 месяцев 2021 года в УВД поступило больше 9 тыс. обращений от белгородцев по факту причинения телесных повреждений. Это бывает не только агрессия со стороны мужа, но и любых родственников, знакомых, приятелей, оказавшихся в одной квартире с жертвой. Как известно, в российском законодательстве нет понятия о семейном насилии, только о бытовом.

Особо тяжких преступлений – убийств, причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью в Белгородской области происходит в среднем около 50 в год.

Чаще всего нарушители подпадают под статью 6.1.1 Кодекса об административных правонарушениях –  побои. Если в течение года всё повторяется, то может рассматриваться вопрос о привлечении нарушителя к уголовной ответственности.

Количество преступлений на бытовой почве остаётся стабильным на протяжении пяти лет. Ежегодно фиксируется порядка 600 протоколов по этой статье. Агрессоров ставят на профилактический учёт. Основная работа с дебоширом ложится на плечи участковых,

– рассказывает Александр Николаевич.

Не положено

Что же может сделать полицейский? Ходить по квартирам, уговаривать папаш вести себя прилично, проводить беседы об их беспутной судьбе, кивать на замученных жену и детишек, ставить на путь истинный, рекомендовать разъехаться в особо тяжёлых случаях, грозить и увещевать. На некоторых нарушителей сотрудник в форме оказывает отрезвляющее воздействие. Но чаще всего такая профилактика бессмысленна. Об этом знают и участковые, и сами дебоширы. Другого жилья у членов семьи, как правило, нет, менять образ жизни запойный папаша не хочет, а жене с детьми просто некуда деваться. Ни социальных гостиниц, ни сопровождения со стороны полиции жертвам насилия не полагаются.

Понятно, что в поле зрения полиции попадают семьи, в которых есть и другие проблемы, помимо агрессивного отца семейства, самоутверждающегося на жене и детях. Это только верхушка айсберга. Настоящее насилие процветает там, где нет откровенной бедности, стоящих на учёте горе-отцов и педагогически запущенных детей. И то, что происходит за закрытыми дверями, часто выплывает только на приёме у психолога или, когда уже произошла трагедия, и ничего не поправить.

Насилие в голове

Кандидат психологических наук, руководитель психологической службы БелГУ Дмитрий Сазонов предложил погрузиться в психологический мир семьи и увидеть ситуацию глазами жертв. Насилие намного тоньше и изощрённей, чем прописано в законе. И начинается не с занесённого для удара кулака, а с головы. Как и разруха в известной фразе профессора Преображенского из «Собачьего сердца».

Прошлый год, когда люди находились дома на самоизоляции, привёл к всплеску домашнего насилия. Оно проявлялось не только и не столько физическим воздействием. Различные манипуляции, жёсткие ограничения в семье, ревность, сексуальное принуждение, невозможность самостоятельно распоряжаться деньгами – это всё насилие, говорит психолог. Для многих женщин открытие, что исполнение супружеского долга по принуждению – тоже акт насилия. Фраза «сама виновата» часто используется в психологическом сообществе. Появился даже такой термин – виктимблейминг, то есть обвинение жертвы. Всё потому, что люди склонны переносить ответственность за случившееся на человека, который подвергся насилию: она провоцировала мужа, надела слишком короткую юбку, много выпила, вела себя развязно. Такое отношение к жертве насилия является огромным нравственным пробелом в сознании, гнилью в голове, считает Дмитрий Сазонов. Мысль, что если человек слаб, к нему можно применять насилие – глубоко ущербна, однако именно она укоренилась в обществе. Всё равно что пнуть ногой котёнка. А если бы встретился на пути бульдог, то, наверное, остереглись бы. Нет никакой причины бить человека, кроме самозащиты.

Когда к нам кто-то подходит на улице и обижает, мы однозначно классифицируем это как насилие. Почему же жертвы насилий годами терпят такое к себе отношение дома? Всё дело в том, что насильник – это близкий человек. Он не злодей с клыками, это сложный персонаж. Деспот может быть хорошим отцом, обеспечивать семью финансово, решать хозяйственные вопросы, выглядеть как вполне учтивый и воспитанный человек. И эти обстоятельства делают жертву насилия неуверенной. Она не понимает, как на это всё реагировать. Привязанность к хорошим сторонам абьюзера не даёт просто взять и разорвать отношения,

– считает психолог.

Зачастую женщину останавливает страх, что она не справится одна, особенно если на руках есть маленькие дети.  У неё нет денег, пристанища, поддержки близких людей. Жертве стыдно перед окружающими, она не может раскрыть обстоятельства семейной жизни. Зачастую она начинает винить себя за такое отношение мужа.

Психопросвещение в обществе может переломить ситуацию. Это хорошая прививка против насильника. И встретив в своей жизни подобного человека, девушка не станет соединять с ним свою жизнь. Ведь признаки доминирования, контроля и ревности можно заметить и при первых встречах, но женщина объясняет это тем, что все мужчины собственники. Нужно сделать центр помощи жертвам насилия, как в Старом Осколе. К сожалению, социальная помощь в России пока ограничена выплатами пособий и социальным такси, психологическая поддержка в ней не предусмотрена,

– резюмировал Дмитрий Сазонов.

Насилие в реальности

В обсуждении темы в «Точкие кипения» участвовали и сами жертвы насилия. С Александрой трагедия случилась год назад. Тогда она разошлась со своим сожителем, с которым она прожила 11 лет.

 – В три часа ночи он пришёл ко мне в квартиру, поскольку не успела поменять ключи от замка, что называется – сама виновата, и убивал меня больше трёх часов. Десять колото-резаных ран, разорвана селезёнка, зашиты почка, мочевой пузырь, лёгкое. Когда меня привезли в больницу, врачи сказали: это труп. Но я выжила. К сожалению, не так бодро сотрудники полиции взялись за моё дело. Но благодаря журналистам, которые написали о нём, нам удалось дотянуть до суда. Нельзя терпеть. Если поднял руку раз, поднимет ещё. Сейчас этот молодой человек гуляет на свободе,

– рассказала Александра.

Когда боль причиняют не только тебе, но и другим членам твоей семьи, это очень страшно, говорит другая жертва семейного насилия, девушка Катя. Рассказывая, она не могла сдержать слёз.

Родитель не мог ничего рассказать ещё и потому, что был уверен: его убьют после этого. Ты можешь попытаться воздействовать на другого человека, помочь ему, но не всё зависит от тебя. Сейчас я не живу с семьёй, стараюсь не поддерживать с некоторыми родственниками контакт, мне стало лучше, но мне еще нужна помощь психолога,

– рассказала она.

Другие формы

Её история так подействовала на директора Белгородской государственной филармонии Светлану Боруху, что она тоже решилась на рассказ. О том, как красивая, умная, самостоятельная девушка попала в страшную зависимость по отношению к мужчине-деспоту. И после окончания отношений он стал требовать с неё деньги за совместный отдых, подарки, авиабилеты, чем превратил её жизнь в ад. Это было насилие нравственное, моральное и даже экономическое. Когда тебя унижают, тобой манипулируют, тебя преследуют, требуют денег, это наносит такую психологическую травму жертве, что она потом становится не готова к нормальным отношениям с мужчиной. В этой ситуации страдает не только она, но и члены семьи.

Организатор круглого стола хореограф Ксения Медведева поделилась своим опытом. Оказалось, что четыре года назад она ехала с конкурса в поезде, когда узнала, что маму одной из её учениц на глазах дочери убил отец. И что делать в такой ситуации, кому звонить, как помочь ребёнку пережить трагедию?

Когда кажется, что это вас никогда не коснётся, это иллюзия. По словам Дмитрия Сазонова, насильник вполне мог сидеть в «Точке кипения», улыбаться, задавать вопросы, хлопать выступающим. Успешный директор предприятия. Учитель в костюме с галстуком. Обаятельный врач. У насильника нет рогов и страшной маски на лице. Это персонаж, умеющий переодеваться в зависимости от своей роли.

Записала Анастасия Самойлова

Фото: Андрей Закоморный