Андрей Иконников: Молодцы у нас – никто. И я тоже не молодец

В Белгородской области 1 февраля должность руководителя департамента здравоохранения занял Андрей Иконников. Новый глава ведомства закончил Воронежский государственный медицинский университет, с 2014 года возглавлял Красногвардейскую районную больницу, с 2019-го управлял областной детской клинической больницей.

По задумке врио губернатора Вячеслава Гладкова, назначившего Иконникова на эту должность, управлять медициной должен человек, который в ней хорошо разбирается.

Спустя почти месяц работы Андрея Иконникова на новой должности медик дал эксклюзивное интервью журналистам Go31.

О назначении

– Андрей Александрович, можете рассказать, как получили предложение возглавить департамент? Была ли возможность отказаться или не раздумывая согласились?

– Тут вопрос такой: я хочу помогать людям и направление здравоохранения выбрал именно поэтому. Понимал, что нужно работать, помогать. Поэтому принял такое решение. Я люблю свою страну. Это не тот вопрос, который нужно обсуждать.

– Кто теперь возглавит детскую областную больницу? Есть кандидаты, фамилии? С кем это будет согласовываться?

– Это обычная процедура согласования, она давно идёт. Когда я был главным врачом – я смотрел на врачей как на коллег. А теперь – как начальник департамента, и нужно уже посмотреть со стороны, как на подчинённых. Кто на каком уровне. Кандидатура пока не определена, но я рассматриваю многих.

– Вы работали в разных учреждениях, где сложнее? С какими пациентами – с детьми или со взрослыми?

– Если отдаёшься работе полностью, легко нигде не бывает. Со всеми надо работать по совести.

– Вступив в должность, вы начали знакомиться с учреждениями здравоохранения региона. Какие видите проблемы?

– Основные проблемы – материально-техническая база, в плане ремонта работы идут, но вопросы всё равно остаются. Кадровый вопрос всегда стоит остро, сегодня не хватает 157 врачей разных специальностей. Это не в магазин сходить, это долгий процесс развития, обучения и привлечения кадров. Но пять лет назад нам не хватало гораздо больше. Спасибо нашему мединституту, постоянно сотрудничаем. Ну и естественно оборудование, в части специализированной медицинской помощи в стационарах.

Об оптимизации

– Во время оптимизации здравоохранения были сокращены многие медработники среднего и младшего звена. Насколько сильно это ударило по медицине сегодня, как сказывается на нынешней ситуации?

– Сокращений, как главный врач, я не помню. У нас такого вообще не было. Все, кто уходил – уходили на заслуженный отдых, и всё. Было изменение коечной сети, был изменён формат работы медорганизаций. Было перераспределение на другие должности, так как после исследований выяснилось, что младший медперсонал выполнял лишь 25 % от своих обязанностей по профстандарту. Но сокращений я не помню.

– Оптимизация ведь проходила повсеместно. Допустим, объединение поликлиник, по вашему мнению, положительно сказалось на сегодняшней ситуации?

– Как потребители медицинских услуг ответьте – поликлиник стало меньше? Нет. Врачей тоже не стало меньше. Теперь ими проще управлять. Поликлиники сейчас – это одно целое. Одно юридическое лицо. И если нет какого-то узкого специалиста в одной поликлинике – мы можем направить человека в другую, без юридических заморочек.

– Если вы говорите, что врачей не стало меньше – почему тогда их не хватает? Почему нет специалистов на местах, и людям приходится обращаться к платному доктору?

– Мы же должны понимать, что есть нормальная миграция. Человек ушёл на заслуженный отдых.

– А почему никто не пришёл на его место? У нас есть университет, врио губернатора говорит, что будем привлекать оттуда, есть кадры…

– Давайте так. Эту проблему, кадровую, заметили на федеральном уровне. Помните, что президент сказал в прошлом году про кадровый дефицит? Сделать целевыми практически 70 % по лечебному делу, 75 % по педиатрии. А по специальностям высокодефицитным вообще 100 % ординатуры. Раньше было гораздо меньше, не справлялся персонал. Произошла смена поколений. Целевой набор увеличился в разы. По предыдущему месту работы помню – у нас целевых мест было 34, а ещё раньше – 21. То есть мы понимали, что только 20 человек придут в первичное звено. Раньше это было не так доступно. 

– А гарантии есть, что человек будет работать?

– За человека платило государство – он обязан.

– Насколько квалифицированные ребята приходят?

– Два года назад у нас был дефицит педиатров, мы хорошо проработали с нашим институтом, и сейчас полностью укомплектовались. Хорошие ребята, жалоб практически на их работу не возникало. И ковид показал, те же ординаторы работали в красной зоне везде. Одни положительные отзывы.

– У нас ведь не профильный, не медицинский вуз. Если сравнивать с той же курской базой...

– Я тут с вами поспорю, базы те же самые. Медицинские больницы. Обучение, именно специализированное, все проходят на клинических базах. Что в Курске, что в Москве. Да, у нас вуз относится к министерству образования, но программы одни. 

О детских болезнях

– Вы вернулись к теме педиатрии. Какие наиболее сложные заболевания, связанные именно с детьми? Что у нас тяжело поддаётся лечению?

– Заболеваемость детская – это в основном ОРВИ. Особенно в эпидсезон. Нарушение осанки, что может сказаться в дальнейшем. Тяжело ребёнка заставить правильно сидеть. Со временем это группа здоровья, первая, 23 %. Вторая группа – это факторы риска. Ожирение, например. Миопия у детей часто развивается, из-за планшетов и телефонов. Это основные, самые высокие показатели заболеваемости. А так… нозологические группы, тяжелобольные дети. Но у нас есть очень мощная база.

О лечении онкологии

– Андрей Александрович, а что у нас с онкологией в области? Многие люди жалуются на провалы в оказании именно онкологической медицинской помощи.

– Ну у меня таких жалоб не было. Я свои сети мониторю, по онкологии очень мало. Они есть, но в основном это человеческий фактор. Я скажу так: за последние пять лет модернизирована вся работа, сеть онкологическая. Смертность снижается. Пятилетняя выживаемость по всем национальным проектам у нас выполнена. Увеличивается выявляемость. Чем быстрее выявил – тем проще вылечить. Открыты амбулаторно-онкологические пункты: Белгород, Губкин, Старый Оскол, Валуйки, Ракитное. Это приближает онкологическую помощь к населению. Закуплено оборудование. За последние два года меньше стали онкологические больные уезжать лечиться в другие регионы. Это значит, что мы стали лучше это делать на месте.

– Мы вели историю мужчины с раком губы. Ему здесь не смогли помочь, пришлось отправлять в Москву, там было очень много проблем. Его сын жаловался на квалификацию наших врачей. И под этими новостями было много комментариев людей, они рассказывали о своих историях, что родителей потеряли и так далее. Получается, вроде как стало лучше, но люди видят обратное.

– Если берём отдельно каждого человека – надо смотреть индивидуально каждую позицию. Я говорю те цифры, которые никуда не денешь. Выживаемость и выявляемость увеличились, люди больше стали лечиться тут. Каждый случай я готов разбирать, может, там есть человеческий фактор. Я не исключаю этого.

– Вы упомянули онкопункты, амбулаторное звено, это при поликлиниках?

– Да, межрайонные пункты. Человеку удобнее остаться на месте, все манипуляции, которые раньше нужно было проводить в онкодиспансере, теперь можно делать на месте.

– Если говорить про оборудование, в онкодиспансере недавно вышел из строя аппарат для лучевой терапии, пациентов отправляли на лечение в другие регионы.

– По модернизации поступило очень много оборудования. Линейный ускоритель для онкодиспансера, например. Это очень мощная техника.

Об изношенности техники

– А в целом по области какой процент изношенности высокотехнологичного оборудования?

– У нас оно только там, где проходит высокотехнологичная медицинская помощь. Это областная больница, детская областная, онкодиспансер. Оборудование есть, мы проанализировали реестр, выстроили по приоритетности и будем менять. Пока модернизируем первичное звено, в том числе оборудование – рентгеновское, ультразвуковое, ангиографы в этом году новые поступают.

– А какие-то цифры у вас есть? Сколько сложной медицинской техники в области требует замены?

– Я сейчас не скажу эту цифру, она везде разная. Скажем так, процент, который нужно менять, очень большой. На модернизацию первичного звена выделено 5,5 миллиарда рублей на пять лет. Вот там стройки, медицинская техника и автотранспорт.

О каретах скорой помощи

– Вы упомянули автотранспорт – что сейчас с машинами для скорой помощи? На улицах ездит множество древних «буханок», как этот вопрос решается?

– За три года 80 % автопарка скорой помощи заменено. В этом году ещё 20 автомобилей поступят. Из 178 машин скорой медицинской помощи 78 % со сроком эксплуатации до пяти лет (это 133 машины), 10 автомобилей со сроком эксплуатации до семи лет, ещё 28 – со сроком свыше семи лет.

О лекарствах для льготников

– Люди говорят, что льготных лекарств не хватает. Сколько у нас выделено денег, как сейчас льготники себя чувствуют в области?

– Как формируется федеральный бюджет? Из сохранивших соцпакет. У нас очень много пациентов с инвалидностью, которые отказываются от соцпакета. Следовательно, денег от Российской Федерации приходит меньше. Так устроена система, не нами она придумана. В прошлом году было выделено из областного бюджета 995 миллионов. За три года в три раза увеличилось льготное финансирование. Второе – сами льготники. В связи с тем, что закупка препаратов идёт по международному, непатентованному названию, это прописано всеми нашими документами и федеральным законом № 44, мы и торгуем для населения по этим названиям. Но в торговых аптечных сетях наши граждане приобретают другие. И получается, что они хотят эти же препараты принимать дальше. Но международный препарат поступает другой. Поэтому появляются обращения, что лекарства нет. Да, этого, которое он хочет, может и не быть, а другой с этим же составом – не хотят брать. Есть законные пути, как получить препарат с торговым названием. Но нужно ложиться в стационар, пройти врачебную комиссию, чтобы зафиксировать побочные эффекты от другого лекарства.

– Если говорить, допустим, о пациентах с сахарным диабетом? Особенно актуально это для детей. Многие жалуются на нехватку того, что выдают по льготным рецептам. Иглы, тест-полоски и прочее.

– Хотят колоть «четвёрками», а по торгам разыгрываются «шестёрки».

– А почему торгуется то, что больным не нужно? Ведь это же ужасно – колоть ребёнка-диабетика иглой, предназначенной для взрослого.

– Потому что нигде не регламентировано, что нужны «четвёрки». В стандарте не прописано. Вот есть прописанный норматив, столько-то должно быть тест-полосок. А по иглам не прописано, что не менее «четвёрки». И мы не имеем права отменять торги. Поэтому вот так. И не хотят брать в итоге. Когда выходят на торги «четвёрки» – мы их берём.

– Ими не торгуют? Это какой-то дефицит? Проблема на уровне государства?

– Я знаю только, что они не выходят на торги. Системных сбоев в поставках нет.

О новом корпусе

– Если говорить о строительстве новых учреждений, больниц. Вот во второй городской планируется новый корпус, что там будет? Когда-то давно заявляли 12-этажный корпус с вертолётной площадкой на крыше.

– Будет строиться корпус для больницы скорой помощи, в котором будут все ургентные (работающие с критическими состояниями) специалисты. Будем просить федеральное финансирование. Новый лечебный корпус планируется сделать в 12 этажей, на 467 коек, чтобы отвечал всем современным требованиям. Ресурсы нового корпуса позволят сконцентрировать лечебные отделения на одной площадке, что обеспечит своевременность оказания медицинской помощи.

О Белгородском районе

– Мы рассказывали читателям о состоянии здания больницы в Стрелецком Белгородского района. Туалет на улице, в кабинетах осыпается штукатурка. Вы ездите по области, туда не заглядывали? Не в курсе?

– В Белгородском районе пока не был, планирую. Я мониторю соцсети, вижу, где проблемы, и туда выезжаю. По Стрелецкому кабинет фтизиатра находится в Дубовом, он переведён в Центр врачей общей практики – там хорошие условия. Также планируется строительство в 2023 году нового корпуса для лечения терапевтических больных в Белгородской ЦРБ.

– Белгородский район очень растянут, большая территория. И людям приходится ехать из амбулатории в Дубовом в больницу в Стрелецком. Неудобно ведь. Может, нужно что-то изменить?

– Оказание медицинской помощи всегда идёт по месту проживания. Место проживания – Белгородский район.

– Но он же большой.

– Давайте так: есть такая проблема, но она не одного дня. Надо думать, что-то решать, я пока не готов ничего сказать. Когда буду в районе – посмотрю мощности, логистику. Тогда уже можно будет принимать какое-то решение.

О сердце и сосудах

– Как в Белгородской области оценивается кардио- и сосудистая хирургия? Есть сосудистый центр, насколько его мощностей хватает? Хватает ли квот на лечение?

– Квот хватает, выполнили в том году в полном объёме, в том числе по «Клинике сердца» в Старом Осколе.

О хосписе

– В Белгородской области открылся детский хоспис. Как оцениваете перспективы развития паллиативной помощи в регионе? Может быть, стоит сделать такой же для взрослых?

– Это дело хорошее. Хоспис «Изумрудный город» в Корочанском районе поможет многим детям, которые болеют, и их родителям пройти социальную адаптацию. Ещё на фазе строительства мы хорошо сотрудничали с фондом «Святое Белогорье против детского рака». Для взрослых в планах у нас строительство паллиативного центра в Белгородском районе в 2023 году. Если получится раньше – начнём раньше. Также формируем паллиативные выездные бригады, чтобы оказывать помощь на дому.

Об отсутствии лекарств

– Следующий вопрос затрагивает всю страну, но ответ люди могут получить только от вас, как от главы департамента здравоохранения. Допустим, возьмём астматиков. Сейчас в аптеках невозможно купить тот же самый эуфиллин или его аналоги. В аптеках их нет. Куда они деваются? И это происходит повсеместно, со множеством лекарств.

– Эуфиллин уже давно никто не назначает. Есть аналоги. Эуфиллин – это внутривенный препарат.

– Почему? Есть в таблетках. И его не купить.

– Я же говорю, его никто не применяет больше.

– А что применяют?

– Есть ингаляторы для астматиков, давно известные всем. Они выдаются как льгота.

– А если именно покупать?

– Зачем покупать?

– Допустим, человек не признан инвалидом, но у него астма.

– Есть определённое количество льгот, за которые отвечает областной бюджет. Если нет группы инвалидности. Бронхиальная астма в это входит. Льготник претендует на получение по назначению врача то, что входит в перечень заболеваемости. Бесплатно.

– Я лично знаю пример – человек получает льготные лекарства, но они ему не помогают. И ему помогает именно эуфиллин.

– Если не помогает, значит нужно госпитализироваться в стационар. Врач подбирает лекарство. Есть гораздо более эффективные препараты.

– Но они не всем подходят.

– Ну давайте понимать, что эуфиллин – это тоже не тот препарат, который подходит всем. Есть другие, которые 100 % подойдут.

О рецептах

– У нас сейчас, даже если у человека есть хроническое заболевание, которое не лечится, лекарства назначаются по рецептам. Которые действуют месяц. Возможно ли перейти на более длительные сроки выдачи рецептов? Если понятно, что человек не выздоровеет уже, почему не дать ему рецепт пожизненно?

– К препарату можно привыкнуть, дозировку поменять. Смотря какое заболевание. У многих лекарств дозировки меняются очень часто. Пожизненно один препарат нельзя принимать, он просто перестанет подходить. За больными нужно динамическое наблюдение.

О репутации

– Здравоохранение региона не ругал только ленивый. Что вы намерены сделать, чтобы изменить мнение людей?

– Я готов общаться с людьми, рассказывать, какое у нас здравоохранение, и решать конструктивно задачи, которые есть. Не всегда то, что говорят – правда. Если взять статистику за последние пять лет – не так всё плохо, как кажется. Средняя продолжительность жизни у нас увеличилась. Многие проблемы не системные – это человеческий фактор. Вот люди к вам обращаются, если глубоко в эти проблемы вникнуть – 80 % всех вопросов могут решиться, даже до вас не доходя. Поэтому мне нужно общение с населением, с медработниками. Моя задача – чтобы каждый человек получил медицинскую помощь, а медикам было комфортно работать.

О главврачах

– Как вы хотите выстроить работу с главными врачами? Вы уполномочены увольнять их?

– Уполномочен. Моё мнение тут учитывается, естественно. Тут вопрос ответственности за территорию. Если главврач справляется – это одно. Если нет…

– Все справляются?

– Где я был – да.

– Прямо все молодцы?

– Ну как… молодцы у нас никто. И я тоже не молодец. Мы на этой должности, чтобы работать, а не показывать какую-то доблесть. Это работа, очень трудоёмкая, на благо населения. Служение народу.

– И все с ним справляются?

– В какой-то степени, в той или иной – да. Так, чтобы не справлялись – такого нет.

Беседовали Оксана Булгакова,

Сергей Кудрин