«20 суток — ерунда». Владимир Чернышёв вышел из-под ареста за участие в акции против повышения пенсионного возраста

29 сентября из спецприёмника при отделе полиции №3 после 20 суток ареста освободился активист белгородского штаба Навального и детский врач Владимир Чернышёв. Он был заключён за решётку по решению Октябрьского райсуда Белгорода за участие в акции против повышения пенсионного возраста 9 сентября, которая прошла в парке Ленина. Владимира Чернышёва приговорили к наказанию по ч. 8 чт. 20.2 КоАП (повторное участие в несанкционированной акции).

Напомним, мэрия Белгорода отказала активистам в согласовании акции в парке и предоставлении альтернативной площадки.

Владимир Чернышёв был задержан после речи с критикой повышения пенсионного возраста. В первые минуты после освобождения активист дал интервью сайту Go31.

— Какие ощущения испытываете впервые на свободе после 20 суток заключения?

— Это не так страшно по сравнению с тем, что испытал Ходорковский, что испытывает Алексей Навальный. Всё это ерунда.

Владимир Чернышёв вышел из спецприёмника, фото Марии Литвиновой

— Вы не жалеете, что провели здесь 20 дней?

— Нет, был к этому готов. Сумку собрал заранее.

— Кто вас встречает?

— Сын, координатор нашего движения (координатор белгородского штаба оппозиционера Алексея Навального Евгений Карпов. — Go31), друзья.

— С кем проводили время в камере?

— Ой, самые разнообразные, но в целом неплохие ребята.

— Вы разговаривали с сокамерниками на политические темы?

— Конечно, конечно. Через определённое время, правда, сложно сказать, когда оно наступит, люди возьмутся за голову и поймут, что в их жизни что-то было не так. Что они долго отворачивались от того, что происходило в их стране, не предпринимали никаких действий. Потом всем будет обидно, но что сделаешь.

— После бесед с вами у заключённых появлялся какой-то интерес к политической реальности, гражданское самосознание?

— Конечно. Не хочу сказать, что все, но абсолютное большинство, в общем-то, начинает задумываться. Наверное, смысл есть в нашей отсидке, в том плане, что даже 5 или 10 человек уже сейчас на этом этапе возьмутся за голову. Они видели, что рядом с ними находится человек, которого, в общем-то, ни за что посадили. Увидели несправедливость.

Владимир Чернышёв перед задержанием 9 сентября, фото Антона Вергуна

— Как к вам относились сами сотрудники?

— В целом неплохо. С уважением.

— Они с вами разговаривали о политике?

— Нет, не было такой возможности. Может быть, мы и поговорили бы, но условия достаточно жёсткие здесь. По большому счёту, ничем они не отличаются от настоящей тюрьмы. Только что нет наручников и команды «лицом к стене».

— Сколько вас проживало в камере?

— Я был в двух камерах, сначала в «двойке», потом в «тройке». Люди менялись.

— Как оцените условия содержания?

— Неплохие. Сравнить, конечно, не с чем. Питание — ничего, нормально.

— Чем занимались?

— Читал круглосуточно, там библиотека неплохая.

— А что именно?

— Абсолютно всё. Особенно, на всю жизнь запомню, биографию Джека Лондона. Толстючая книга, там его письма, а также разные взгляды на его биографию. Это был удивительный человек. Дважды сидел в тюрьме, оказывается. Бродяжничал, занимался попрошайничеством. Всё это продолжалось до 23 лет, хотя писать он начал чуть ли не с 17-ти. Был на приисках на Аляске. В общем, так интересно это, так здорово, так красочно описано. Ну и самое главное, философия всего этого такова: всё, что в Джеке Лондоне есть хорошего, дало его тяжёлое детство. Много, конечно, утопии в его взглядах, но и много такого разумного, что помогает в сегодняшней жизни нам.

— Остальные заключённые тоже читали книги?

— Как правило, нет.

— Чем займётесь сегодня на свободе?

— Сегодня отосплюсь, а завтра будет видно. Во всяком случае, я долго думал над тем, что скажу своим ребятам. Скажу одно, общеизвестную фразу: делай, что должен, и будь, что будет.

— Вам не ставят в упрёк на работе, что вы по тюрьмам сидите вместо лечения детей?

— Ну, я же не один, на мне свет клином не сошёлся.

— На работе в больнице у вас нет проблем с вашей политической активностью?

— Нет, пока не было. Коллеги и сами прекрасно понимают всё, что происходит. Но когда речь заходит о каких-то действиях, в лучшем случае говорят, что им нужно ехать на дачу, в худшем — молча опускают глаза. Люди боятся.

— Вы не боитесь?

— Тут главное не сломаться. Этому помогает знание, что Ходорковский и Навальный, к примеру, уже пережили гораздо больше. Это уже дорогого стоит. Когда подумаешь — 10 лет человек отсидел, при этом не сломался, держится и такой умница. Эти 20 суток — ерунда.

Читайте также:«Старался подогревать своих сокамерников». Координатор белгородского штаба Навального — о 12 сутках в спецприёмнике.