«Люди с неустойчивой психикой не смогли бы здесь работать». Сотрудник похоронного бюро — о своём ремесле

На темы, связанные со смертью, похоронами, публично говорить не принято, в медиапространстве они почти запретны. Власти открытых обсуждений этой стороны функционирования общества тоже избегают. В итоге табуированность породила множество проблем и неясностей, связанных с ритуальными услугами. На условиях анонимности работник белгородского ритуального бюро Александр рассказал, что из себя представляет похоронный бизнес и дело бальзаматора в Белгороде.

Я занимаюсь ритуальными услугами. Бальзамированием, реставрацией тела умершего.

Я бы не сказал, что это «такая» прям профессия. Бывают ситуации, когда действительно нужна реставрация, бальзамирование на очень долгое время. Были грузины, которые отправляли тела домой. Восемь дней тело находилось дома, с ним прощались. Его к этому подготавливали, бальзамировали, чтобы всё сохранилось, и родственники успели попрощаться.

Каждый год посещаем похоронные выставки, они проходят в конце октября в Москве. Центр похоронных услуг в России находится в Новосибирске, там очень крутой крематорий. Они ведут курсы по подготовке к погребению, по похоронным ритуалам. Есть такой институт сервиса и туризма в Москве, в котором открыто отделение по подготовке всех профессиональных церемониймейстеров, похоронных директоров, бальзаматоров. Они изучают историю, культуру, обряды.

Ритуальными услугами в Белгороде централизованно на госуровне не занимаются. Существует организация, которая вроде числится как «Городское муниципальное кладбище», но в её функции входит наблюдение за кладбищем, предоставление места, таблички, паспорта захоронения.

Все ритуальные услуги отданы так называемому частному бизнесу. Не так давно существовало несколько старых фирм, всего четыре. Но однажды началось. От нас ушёл один водитель, создал своё предприятие. Дальше – больше. Люди, я их называю «беженцами», получившие какие-то сведения о ритуальных услугах, купили себе «баргузины» и начали самостоятельно работать.

Покупка «баргузина» соответствует покупке какого-то информатора. Это, как правило, медики скорой помощи и участковые. Их информационные услуги стоят от 5 до 10 тысяч рублей.

«Беженцы» не имеют ни офиса, ни рекламы, только информацию и машину. В основном, возят людей на «оптовку». В Белгороде существует оптовка, которая торгует гробами, венками.

Сейчас таких ритуальных фирм по городу в районе около тридцати. Время прибытия этих похоронных бюро на адрес составляет от 7 до 10 минут. Прибывают, скажем так, 4-5 катафалков. Считается, кто первый зашёл, тот и победил.

Люди считают: какая разница с кем хоронить, ведь у всех всё одинаково. Родственникам усопшего открыли журнал с фотографиями, показали, каталоги у всех одинаковые. В худшем случае на руках объясняют: гроб такого плана, тканью обитый, два веночка по 500-700 рублей. Устраивает? С вас 30 или 35 тысяч.

Они забирают умершего. А какие люди, куда, никто особенно не интересуется. Чаще всего ребята работают без документов, без корочек, регистрационных листов. Куда они забирают тело? Были случаи, что в гаражах хранили. Если прохладно, почему бы не отвезти туда? Или в машине полежит, а завтра привезём, оденем, доходило и до такого. Сейчас цивилизация вроде наступила, но обычно родственникам не дают никаких документов о том, где будет находиться тело. Договариваются на словах: завтра в 3 часа подъедем, вещи, деньги отдадите.

Лицензии на ритуальные услуги не требуется, заниматься может любой. Диспетчерской нет, электронная база не ведётся. Ведутся журналы, кто хоронит и кто похоронен. Но опять же, тут очень много вопросов по кладбищу.

Считается, что «Ячнево» для захоронений закрыто. Но письменного «приказа» об этом нет. Никаких бумажных подтверждений. Места там пока много. Продают или не продают, не могу сказать. Говорят что продают. Но всё это слухи, не более.

По медицинским свидетельствам о смерти. С этим вообще неразбериха, людям никто не объясняет, как быть.

Год назад произошли изменения в законодательстве. Было так: наступает смерть, вызывают полицию, приходит участковый, констатирует факт, выписывает направление на судмедэкспертизу. Человека по этому направлению можно везти на судебку, оставить дома или везти в морг на сохранение. Обязательным к исполнению оно не является, но даёт подтверждение врачам, которые выдают справку, что смерть ненасильственная.

Теперь милиция перестала направлять на судебку, а врачи – без направления выдавать медицинские свидетельства. Непонятная ситуация, но всё-таки мы иногда убеждаем участковых писать направления.

Считаю, что должен существовать какой-то единый центр по оказанию ритуальных услуг под контролем государства. Его отсутствие идёт на руку таким «беженцам». Они приезжают в дом, а люди, не зная информации, полностью им доверяются. Полицейский говорит, обращайтесь, куда хотите, но обычно приводит с собой «свою» фирму. В итоге люди просто переплачивают за своё незнание, скорая, ведь, не забирает тела и не объясняет, что делать.

Средние похороны стоят от 20 до 30 тысяч рублей. Это со всем: с батюшкой, автобусом, услугами морга, погребением, катафалком, гробом, обитым бархатом.

Неофициально купить место на кладбище стоит от 5 до 50 тысяч.

Единственное из всех северное кладбище официально предоставляло услуги по продаже мест. Стоило 10 тысяч рублей, выдавалась квитанция об оплате. Но больше года назад это закрыли.

Продавать места на кладбищах выгодно, люди идут. Например, многие хотят «похорониться» именно на дубовском кладбище. На юго-западном, что на дальней объездной под Стрелецким, неудобные подъезды, туда не ходят маршрутки. Людям без машины, пожилым, добраться к могиле своих близких проблематично. На Ячнево ходят маршрутки, туда добраться можно. И все просят хотя бы где-нибудь там. И если администрация когда-то шла на уступки, то сейчас с этим очень сложно, разрешают только жителям самого населённого пункта. В Разумном похоронят разве что разуменских, в Дубовом – дубовских, на 8 Марта можно хоронить только с близлежащих улиц.

Места для захоронений заканчиваются. Сейчас идёт разговор о строительстве крематория.

Раньше кремировать возили в Харьков. Теперь Украину «закрыли», возят в Москву. С дорогой, со всем, стоит так же, как и похоронить  – 25-30 тысяч. Прах привозится, отдаётся родственникам, урну можно захоронить на кладбище или хранить дома.

В Белгороде кремируется один покойник из 50. Администрация вынесла вопрос о строительстве колумбария, но опять же, традиции. Русскому всё-таки нужно прийти на могилу, поставить цветы, венок, ограду краской покрасить. Это не изменить колумбарием, очень проблематично. Надо убедить людей, что кремирование – это нормально.

К мёртвому человеку, к смерти отношусь как к профессии. Люди должны запомнить своего умершего в хорошем виде. Каким увидели лицо в последний момент, таким оно и остаётся в памяти. У нас хорошая косметика, «летуалевская»  – духи, одеколоны. Да, для умерших существует определённая косметика. 

Привозили омоновца, которому в глаз попало.  Всё восстанавливается. Силиконовые кремы, пудра, всё зашивается. Не микрохирургия, конечно, но это очень мелкая хирургия. Есть специальные аэрографы вроде таких, которыми красят машины. Жидкая тоналка наносится с помощью аэрографа. Всё это очень сложно, ювелирно. Лицо собирается, формируется, например, при переломах костей.

Прощание должно быть невредным для прощающегося, без риска инфекции. Палочка туберкулеза живет 7-10 дней, ей можно заразиться, если тело не обрабатывается веществами, не бальзамируется.

Внешний вид должен быть в порядке. Не должно быть ни подтёков, ни синевы, всё это убирается. У стариков убираются морщины, практически выравнивается лицо.

Моя семья нормально относится к моей работе. Обычная профессия, как и у травматологов, хирургов. Я спокойный, нормально ко всему отношусь, без всяких психических отклонений.

Когда-то я учился в Технологе. Потом получилось так, что устроился работать санитаром в морге, институт заканчивал заочно. Тогда привезли пятерых ребят, которые погибли в доме во время взрыва на Каширском шоссе. Один был сгоревший очень сильно, и с остальными тоже нужно было работать. После этого понял, что потребность в этой профессии есть, задумался, а надо ли искать другую. Так и остался.

Наверное, люди с неустойчивой психикой не смогли бы здесь работать. Раньше была возможность «ковыльнуть», и можно было спиться очень хорошо. Я с алкоголем как-то не подружился. Может, это и к лучшему.