Экономист Родион Кононенко: Малый бизнес в Белгороде сам виноват

Почему малый бизнес в нестабильной ситуации всегда оказывается крайним? Как выживать малому бизнесу в меняющихся условиях? Что мешает, а что помогает ему выживать в Белгороде, России и остальном мире? Кто виноват в том, что малый и средний бизнес испытывают кризис? Есть мнение, что во всём виноват он сам.

О судьбе малого бизнеса в России и в Белгороде с кандидатом экономических наук, доцентом кафедры экономики БУКЭП Родионом Кононенко поговорила корреспондент Go31.ru Анастасия Гладкова.

— Складывается впечатление, что в Белгороде строят сплошь торгово-офисные площади для сдачи в аренду. Это позитивное или негативное для города явление?

— Торговые центры — интересное явление. Они аккумулируют в пределах маленькой территории большое количество мест для торговли и досуга, кафе, кинотеатры, игровые и развлекательные зоны. Смысл в том, что человек может туда прийти и одновременно покупать товары и развлекаться. Для города ТРЦ — очевидный плюс: чем больше торговых площадей, тем больше предложений и, соответственно, ниже цена товаров и услуг. Недостатком Белгорода является как раз недостаток торговых площадей.

— Разве их недостаточно?

— Да, современных не хватает. Именно поэтому аренда офисных и торговых помещений стоит так дорого. Потому и закрываются многие предприятия, не выдерживая высокой аренды. В Москве, к примеру, она дешевле, так как предложения гораздо больше.

— В городских гипермаркетах полно вывесок «сдаётся в аренду», ими пестрят улицы. Многие площади пустуют годами. Почему так, если в них дефицит?

Фото Александра Барышева

— Покупательская способность белгородцев упала. Многие уходят из центра города в более дешёвые места. А люди, которые владеют пустующими площадями, возможно, имеют другие доходы и могут себе позволить оставить их пустовать. Они начнут двигаться, когда у них возникнут проблемы, в том числе и в сторону снижения арендной платы.

— В Белгород зашли крупные сети. Местным предпринимателям конкурировать с ними практически невозможно.

— Согласен. Но тут есть другой момент. Любая крупная сеть живёт только тогда, когда развивается. Крупные сети федерального значения, обслужив города-миллионники, доходят и до областных центров местного значения, например, Белгорода. И за счёт технологий, развитой логистики, предлагают более конкурентный товар. У них, безусловно, дешевле. Но не потому, что они демпингуют, а потому, что имеют возможности создавать себе благоприятные условия. У нас в области сейчас довольно жёсткая конкуренция, как минимум, четыре сильных федерального уровня торгово-розничных игрока: «Лента», «Карусель», «МегаГринн», «Рио», «Магнит». И естественно они выдавливают более мелких, предлагая более низкие цены, шире ассортимент. С другой стороны, если бы их не было, и движения в городе не было бы. Почему «Меридиан» умер? Он был наверху ровно до тех пор, пока не пришли другие сети, например, «Магнит». Проблема небольших территорий: когда нет «свежей крови», не с кем и конкурировать. Зачем мне вкладывать в транспорт, в логистику, если у меня и так всё хорошо? При прочих равных условиях, бизнес не любит изменений. Вот один вошёл на территорию, встал на одну точку и хочет, чтобы ничего не менялось.

— И теряет позиции?

— В начале просто деградирует, теряет активность, способность приспосабливаться к новым условиям. А затем приходит конкурент, и не оказывается сил для борьбы. Потом бизнесмен виноватым делает кого-то другого, например, «неэффективную экономическую политику государства».

— По-вашему, она эффективна?

— Смысл предпринимательской деятельности в получении прибыли в условиях неблагоприятной среды, так? Никто не будет создавать идеальные условия, чтобы вы получали прибыль. Иначе это уже не рыночная конкуренция. Грубо говоря, надо добиваться прибыли за счёт своего ума, пробивных способностей и других предпринимательских талантов. Если вы не можете, освободите место, дайте другому. Таков закон конкуренции и рыночных отношений.

Фото Марии Литвиновой

Фото Александра Барышева

— Тогда погибнут маленькие магазины?

— Маленькие магазинчики на первых этажах никуда не денутся, они и не меняются. Живут потихоньку не на арендованных, а на собственных площадях. Но бизнес должен крутиться. Основная функция малого бизнеса — вносить новшества в формате бизнеса, в ассортименте товаров и услуг. С крупными игроками всегда тяжело бороться.

— Конкурировать с федеральными сетями сложно: масштабы, логистика и возможности совершенно другие. Местным остаётся уходить в другие ниши?

— Да, придётся искать новые. Если их оставить в «холодном» состоянии, они не будут развиваться, ничего свежего не внедряя. Сейчас практически во всех магазинах можно расплатиться карточкой, везде штрих-коды. Взять, к примеру, нашу местную сеть продовольственных магазинов «Фермер». Конечно, сейчас она несколько выродилась, потеряла в ассортименте. Но идея-то была правильная: местные продукты, карточкой можно рассчитываться, возле дома. Сеть развита, логистика своя. И проблема местного бизнеса, на мой взгляд, не в том, что федеральные сети их выдавят, а в том, что никто из местных не хочет напрягаться. Вот есть у белгородского бизнесмена, скажем, пять магазинов, работают они худо-бедно, доход есть. Зачем напрягаться? Я своим студентам всегда привожу такой пример: мы купили здание со складскими помещениями и торговой площадью, скажем условно, за миллион рублей. Месячный доход — сто тысяч рублей. За год мы вложенные деньги «отбиваем», то есть возвращаем потраченное. Вопрос: будете ли вы вкладывать деньги в строительство нового складского помещения, которое обойдётся в 10 миллионов рублей, а приносить станет вам те же сто тысяч рублей в месяц? Студенты считают норму рентабельности и говорят: а зачем нам нужен новый склад, смысл? И вот пока не будет конкурента, который начнёт выдавливать с рынка, предприниматель никогда не вложится. Постепенно происходит деградация: ухудшается качество товаров и услуг, сужается ассортимент.

— Выходит, пусть малый бизнес сам выбирается из своего ущербного положения? Спасение утопающих — дело рук самих утопающих?

— Насчёт конкуренции и поддержки. В Белгороде во всех сетях есть все виды мяса. Но вы сходите в субботу на Центральный рынок! Люди с шести часов утра записываются в очередь за мясом. Так что местный бизнес не умрёт, а переместится в другую плоскость. Мой знакомый торгует клубникой и малиной. У него всё разметают!

Фото Марии Литвиновой

— В некоторых странах мира доля малого бизнеса доходит до 50 процентов. Каковы его перспективы в нашей стране?

— Малый бизнес в большей степени имеет не экономическое, а социальное значение: обеспечение людей самозанятостью и инновационность. Это такой своеобразный инкубатор идей, которые рождаются и отрабатываются в малом бизнесе, а потом внедряются в крупном производстве. Вот в чём ценность и цель малого и среднего бизнеса. В России малого бизнеса практически нет, это факт. Причина в том, что в Советском Союзе изначально всё было крупным. И сейчас, к примеру, создать пекарню и влезть на белгородский рынок с хлебобулочными изделиями очень трудно. В Белгороде есть большое предприятие, у которого всё десятки лет работает размеренно, всё охвачено и захвачено. Есть торговые точки, где пекут лепёшки. Но это нишевый продукт, рентабельность низкая. На большую прибыль предприниматели выйти не смогут. Опять же, найти свою нишу и удержаться непросто. Мне много раз предлагали поучаствовать в бизнес-проектах. Наверное, из 10 предложений 9 исходили от людей, вообще не понимающих, что такое бизнес. Ведь сначала надо понимать, что ты хочешь вложить и получить.

— Хорошо, в тех странах, где доля малого бизнеса доходит до 50 процентов, живут другие люди, которые лучше, по-вашему, понимают законы рынка?

— Люди те же, с теми же проблемами, но условия другие. Накопленный предыдущими поколениями опыт, технологии и самое главное капитал – здание, оборудование. Например, в Италии, как мне рассказывали, учатся в вузах выходцы из малообеспеченных семей. Почему, спросите вы? Потому что у остальных есть пиццерия, ателье, или булочная, отельчик или мастерская, которая кормила прадедушку, дедушку, папу и его прокормит. Зачем учиться? У итальянцев-предпринимателей есть история, опыт от поколения к поколению, действующая материально-техническая база, клиентская база и прочее, чего нет у наших предпринимателей. А у нас это должно сейчас только формироваться.

Фото Александра Барышева

— То есть, по-вашему, в России проблемы малого бизнеса связаны с отсутствием исторического опыта частного предпринимательства?

— Исторический опыт у россиян прерван. И часто встречается непонимание, что частное предпринимательство — это не быстрое обогащение, а многолетний кропотливый труд. Сначала, чтобы завоевать устойчивые позиции на рынке, а потом, чтобы удержать их. Но с другой стороны, те, кто хотел заниматься частным предпринимательством, те и сейчас работают. Зайдите в старый или в новый Дом быта. Там масса маленьких офисов, контор, которые работают ещё с 90-х. Какие-то фирмы выросли с тех пор из малого бизнеса в средний, кто-то остался на прежнем уровне. А может быть у нас никогда и не будет, как в Европе. В России никогда не было цеховых традиций, как на Западе. Да и вопрос, надо ли?

— Что же у нас всё-таки не так с малым бизнесом-то?

— Все говорят, надо поддерживать малый бизнес, он эффективен. Только одни говорят, что он ничего не требуют от государства, а другие — давайте помогать! А все расходы, связанные с поддержкой малого бизнеса, компенсация процентной ставки рефинансирования, создание условий и так далее — это же затраты государства. Я не говорю, что это не нужно. Только не надо идеализировать малый бизнес, как то, что может вытащить нашу экономику. Я считаю, что проблема российского малого бизнеса в большей степени в нём самом, в неготовности работать в тех условиях внешней среды, которые есть сейчас.

— То есть сами виноваты, просто не готовы работать?

— Все сложнее, чем просто «неготовность работать». Рыночные условия непредсказуемы. И предприниматель должен быть готов к любым рискам. И к изменениям законодательства, и ужесточению контроля. Наш малый бизнес находится под впечатлением 90-х годов, когда законы устарели, а новых ещё не было, государственная власть была озабочена проблемами выживания, в том числе разделом крупных активов. Можно было иметь «всё» и ничего не отдавать. Создавшие свой бизнес в 90-е сегодня боятся его потерять. Это нормально, только причины не очень «красивые»: нет нужных способностей, потеря «покровителя», общая усталость. Им-то как правило уже за 40, даже за 50-лет.

Фото Александра Барышева

— А предприниматели говорят, что проверки не дают работать, дорогие кредиты, неподъёмная налоговая нагрузка, которая дублируется, потому что люди не верят в пенсионную систему.

— Отчасти правы. Но «большая нагрузка» — это преувеличение. И надзор должен быть и жёсткий. Ведь многое у нас делается на «авось»: бизнес заводят без расчётов, набирают кредитов, а как расплачиваться, не думают. Меня искренне печалит ситуация с работниками, которые получали низкую заработную плату. Например, нянечки в детских садах, медицинские сестры. Но меня лично раздражают «завывания» людей, которые в 90-х выбрали предпринимательскую стезю, а теперь говорят, что у них пенсия маленькая. Вопрос: а сколько они платили налогов? И раз они хотят получать пенсию, то, скорее всего, с предпринимательством у них не заладилось. И кто виноват? Государство или они были неэффективными предпринимателями?

— А предприниматели говорят о диких, нецивилизованных условиях: в стране с системной коррупцией, где не работают правовые институты, всё равно кончается тем, что, если не прогоришь, то или посадят, или отберут бизнес. И мы видим такие примеры.

— С такой подачей не надо заниматься бизнесом вообще. Предприниматель — человек риска. Не хотите рисковать, работайте на «дядю» или государство. Миллионов не будет, но какой-то доход и определённая стабильность обеспечена.

— Получается, наиболее надёжный и стабильный вариант — работать при власти и на власть?

— Это всё от псевдолиберализма. Наш малый бизнес настолько нечистоплотен, что проблем с отбором бизнеса нет никаких. У всех, что называется, рыльце в пушку. Поэтому предприниматель и старается «дружить» с властью, страхуя свои вложения и заранее зная свои тёмные места. Ну, а потом наступает «обида»: я всё сделал, а они стригут купоны!. На самом же деле, это плата за спокойствие. Малый бизнес — часть экономики нашей страны, и естественно, что все те трудности, которые переживает экономика, на нём отражаются. Когда в экономике России будет лучше, тогда будет больше льгот и возможностей. А пока нужно довольствоваться тем, что имеем.